Никакой магии - Страница 88

Полковник сделал последнюю затяжку и резким злым движением растер окурок о бронзовую окантовку иллюминатора.

— Вчера я навестил дражайшего лорда Рича.

— Лично? — не удержалась я от вопроса. В памяти было еще свежо воспоминание о том, как бурно реагировал Кард на предложение О'Шиннаха обратиться к «дилетанту» за советом.

— Пришлось взять себя за горло и выкрутить руки, — полковник выставил перед собой запястья, «скованные» воображаемой колодкой. — Но выбор у меня сейчас не больше, чем у каторжника в Порт-Артуре. Я пытаюсь найти черный алмаз в огромной куче угля, и Рич хотя бы способен ткнуть пальцем — какой из склонов раскапывать.

— Хотите сказать, — догадалась я, — он сделал вам еще одно предсказание.

— Скорее мрачное пророчество, — Кард, отвернувшись, уставился на туманную гладь под яхтой. — Что-то из ваших эльфийских саг. «Старый дракон, что летает выше всех, никогда не смотрит вверх».

— «Песнь об Амарулиен», — подтвердила я. — Герой воззвал к духам предков, и ему вручили осенний лист мэллорна, сотканный из нитей надежды. На нем он поднялся выше облаков и поразил чудовище стрелой в затылок…

— Спасибо, теперь я это знаю, — проворчал полковник. — Лорд Рич был настолько любезен, что пересказывал мне эту вашу «песнь» почти час. Особенно ему удался хор эльфов, раздувающих ветер. До сих пор не могу понять, — добавил Кард, — где я взял силы выдержать и не хлопнуть дверью так, чтобы во всем особняке побелка осыпалась. Три слова, всего три слова, — простонал он, — «ждите воздушного нападения» — вот и все, что требовалось ему сказать, а не заниматься моим культурным просвещением.

Я вспомнила спектакль, на который меня затащила «подруга-по-увлечению». Дракона сплели из ивовых прутьев, но, когда его тень заслоняла солнце и на поляне вспыхивали соломенные деревца и хижины, мы с Лотанари замирали, прижавшись друг к другу — и облегченно вздыхали, когда плетенка рушилась вниз, «сраженная» серебряной стрелой.

А затем видение подернулось рябью, распалось, и вместо любительской декорации я увидела громадные стальные туши небесных китов, цепляющих трубами низкие осенние тучи. Это было на прошлогоднем параде в честь годовщины коронации. Тогда корабли салютовали белыми хлопками холостых залпов, а на землю сыпалась разноцветная бумага и цветочные лепестки. Но стоит кому-то захотеть…

— Что же вы собираетесь делать?

— Не я, — мотнул подбородком Кард. — Смотрите и слушайте.

— За этим я и вызвал на разговор именно вас, Виллем, — сэр Невилл подкатил свое кресло вплотную к собеседнику. — Поставить в известность Адмиралтейство хватило бы и командора. Но именно вы — Сайк из Сайков, ваш старший брат командует Красным флотом. А всего, прямо и косвенно, ваш Дом контролирует две трети морского военного флота и более половины воздушного.

— Но я, — Виллем отставил бокал, — не определяю политику нашего Дома в одиночку.

— Вы влияете на нее, — устало произнес Королевский Паук. — Виллем, сейчас не время и не место для демонстрации показной скромности.

— Допустим, — кивнул Сайк. — Но в таком случае я обязан спросить: — Вы сейчас говорите от своего лица или же представляете всю «партию королевы»? И даже канцлера?

— Второе.

— Вот как… — Виллем натянуто улыбнулся, но сквозь оскал я уловила адреналиновую волну страха. Теперь — он был испуган по-настоящему. — Неужели старый кот решил спрыгнуть с забора?

— Нет. — Сэр Невилл сделал паузу, давая собеседнику оправиться от растерянности. — От вас потребуется как раз обратное — убедить Дом не делать поспешных выводов… и особенно — шагов. Не мне напоминать, что Сайки всегда славились агрессивностью… порой граничащей с безрассудством.

— И это, — вставил командор, — принесло Арании немало славы… а также иных выгод.

— В прошлом, сэр, в прошлом, — повысил голос Паук. — Но сейчас иные времена, и мы не можем позволить себе действовать в стиле адмирала Саклинга.

— Милорд, — с обидой возразил командор, — уж поверьте, нам в Адмиралтействе не стоит объяснять…

— В самом деле?! — перебил его сэр Невилл. — Тогда почему же на стол канцера не далее как месяц назад лег очередной, не при, — Паук на миг запнулся, покосившись на кея Керуана, — эльфах будет сказано, «радужный» план удара по Коррезу?

— Милорд!

— Не стоит столь бурно изображать оскорбленную невинность, командор, — бросил Кард. — Я почти уверен, что про ваше творчество прекрасно знают не только эльфы, но и те же коррезцы. Возможно, без деталей, но уж в общих чертах они вполне себе представляют, на что мы способны.

— Позволю себе заметить, — попытался уменьшить градус дискуссии Виллем Сайк, — что в Адмиралтействе разрабатываются отнюдь не только планы, гм, превентивного удара. Мы также рассматриваем и возможные угрозы…

— О да, — насмешливо фыркнул сэр Невилл. — Например, возможную атаку соединенных воздушных флотов Корреза, Мейнингена и Вальдека. Странно, что в список не добавили Ирридику и Мальсу. И, конечно же, «гипотетический» сценарий завершался выспренним пассажем о том, что мы вот-вот начнем проигрывать воздушную гонку, наше господство в воздухе окажется под угрозой, а как только это случится, стая гиен тут же растерзает одряхлевшего льва.

— А вы, сэр, — на этот раз голос Виллема Сайка был подчеркнуто нейтрален, — полностью исключаете такую возможность?

Королевский Паук ответил не сразу. Прежде он медленно отъехал назад, развернул кресло — так, чтобы оказаться лицом к большой картине. На ней масляно-темная ночь полыхала пушечными залпами, рвалась к багровым облакам языками пламени горящих кораблей, рушилась вниз срубленными мачтами, тонула среди лунных бликов на волнах и бешено скалясь, лезла на чужой борт. Подписи художника на холсте не было, лишь латунные буквы на раме сцепились якорной цепью в название картины: «Бой на лунной дорожке».